Интервью Оливии Хасси в «Castro Theatre» на вечере, посвященном фильму «Ромео и Джульетта» 2008г.

Оливия, собственно, почему всё это удалось? Почему фильм «Ромео и Джульетта» имел такой успех?

О: Мне кажется, что просто был выбран подходящий момент для всех нас. Мы были молоды! Настало время, когда Шекспир стал понятен большинству людей. Франко Дзеффирелли, режиссер картины, урезал очень много монологов, что конечно уменьшило значимость шекспировского языка. Но он сделал это только потому, что хотел, чтобы нынешняя молодежь смогла почувствовать страсть, почувствовать всю эту немыслимую любовь... И в какой-то степени это было оправдано.

Тогда был идеальный момент для создания классической красивой любовной истории. И потом, это был идеальный фильм для свиданий, и, кстати, это не изменилось со временем.

Расскажите, как проходил кастинг? Насколько я знаю, вроде бы 800 девушек пробовались на роль?

О: 800 девушек в одном только Лондоне, где Франко искал актеров, также как и в других городах. Тогда он произнес: «В тот момент, когда она вошла в комнату, я понял, это моя Джульетта! А теперь, давайте посмотрим, умеет ли она играть».

Он искал какой-то определенный тип, блондинок с голубыми глазами, к примеру?

О: Да, он искал типаж. Я как раз и думала, что он ищет блондинок! Но как-то он заглянул ко мне в гримерку (а волосы тогда у меня тогда были причесаны на пробор). Я сказала: «В таком виде я выгляжу смешно!» (помните, мне было всего 15!) А Франко в ответ спросил: «Каким же ты видишь образ Джульетты?». Я заявила, что это должны быть длинные светлые волосы, голубые глаза, романтичный вид... А он усмехнулся: «Ха, ты ничего не понимаешь!». Вот так все и началось.

Это все так забавно, все были уверены, что, когда мы снимались, я была безумно влюблена в Леонарда Уайтинга, но на самом деле я сходила с ума по Франко!

А в кого же был влюблен Франко?

О: Не в меня!! (смеется)

Вы были знакомы с Федерико Феллини?

О: Да, с этим связан забавный случай! Как-то давно один мой знакомый представил меня Феллини, но я тогда не знала, кем он был… И вот, когда, много позже, мы работали на дубляжом «Ромео и Джульетты» – в соседней комнате Федерико как раз озвучивал «Сатирикон». Тогда Франко вывел меня из себя своим плохим настроением, я сказала, что пойду поболтаю с другом. И вот я исчезаю.

Через минуту Франко входит к нам, а я сижу на коленях у Феллини и веду беседу, ведь я не представляла, кто он. Франко спрашивает: «Что ты здесь делаешь?», а я отвечаю, это мой друг и я навещаю его каждый день. А он с ужасом произносит: «Это Федерико Феллини, как ты этого можешь не знать?».

Ну и после этого мы даже как-то ужинали с ним и его женой Джульеттой Мазина, чудесная актриса!

Итак, о наготе?

О: Это был первый раз в истории кино, когда была снята обнаженная сцена с участием таких молодых актеров, как мы.

Но, она так прекрасна!

 О:Да, она, действительно была нужной. И до самой съемки я постоянно спрашивала Франко, неужели мне обязательно раздеваться в этой сцене? А он отвечал: «Нет, дорогая, конечно не обязательно!». Но на утро, когда мы уже должны были начать снимать эту сцену (мы оставили ее на конец, когда все стали одной большой семьей) гример пришел ко мне, посадил на стул и начал наносить грим до самой груди, сказав, что Франко хочет, чтобы меня загримировали с головы до ног.

Я с ужасом спросила: «В каком смысле, с головы до ног?» Он ответил, будто не понимая, что тот не хочет, чтобы были видны какие-то пятнышки, линии... Я так удивилась, ведь на мне же будет длинная ночная рубашка! Гример ответил, что нам лучше сделать так, чтобы Франко был доволен. Я возмутилась: «На мне вообще-то одето белье телесного цвета!» Но он все-таки меня полностью загримировал, и мы пошли на съемку.

Все прошло очень здорово! Все знали, как мы были молоды... Специалисты прикрепили микрофоны сверху на кровати, а когда им не обязательно было следить за сценой, все операторы, техники, все эти замечательные люди поворачивались спинами и не смотрели на нас...

Хотя Леонард был просто эксгибиционистом... он свободно расхаживал голый, но я… я была очень застенчива!

Ну, ему было чем похвастаться!

О: Эх, если бы он сейчас был здесь, ему бы это польстило! (смеются)

Люди говорили, что вы были дочерью Франко Дзеффирелли…

О: Глупости! Это все, что я могу сказать об этом...

Еще люди говорили, ой, очень стыдно спрашивать вас об этом; поговаривали, что вас трудно было заставить не есть пасту!

О: Меня ограничивали в еде в принципе! Я была очень от нее зависима.

Помню, к тому моменту, как мы снимали сцену в спальне, о, мне очень стыдно об этом говорить, ведь Франко даже дал мне прозвище – мой бюст был немалого размера, поэтому все костюмы были так сшиты, чтобы это зрительно уменьшить. Но к моменту съемок сцены в спальне, я уже перестала стесняться этой своей области.

Вы встретились с Принцем Чарльзом, верно?

О: Да.

И как это было?

О: Он был очень милым. Его попросили сесть прямо рядом со мной – это был королевский прием. Франко переживал: «О Боже, мы должны сходить к Капуччи и заказать тебе вечернее платье!!!» Помню, все вечно пытались заставить меня худеть, а я была молодой, мне хотелось много есть – я не хотела сидеть на диетах... Поэтому мне сшили дизайнерское платье на заказ...

Так вот, Принца Чарльза посадили рядом со мной, и Франко был счастлив! Специально для меня они сшили эти дизайнерские сатиновые туфли! Боже, я никому об этом не рассказывала – они были мне малы, и мои ноги страшно болели, это длилось час за часом. И вот, сидя рядом с принцем я сказала: «Мои ноги так сильно болят!», а он ответил: «Так сними свои туфли, освободи ножки!». Я положила свои ноги ему на колени! Потом он пригласил меня в Букингемский дворец, но я не согласилась.

Перевод: Наталья Пахаева

Копирование данного материала в любой форме запрещено. Ссылка на сайт приветствуется. По всем вопросам обращайтесь: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. или в личку «Вконтакте»