Скажи ей, чтобы под вечер она
На исповедь пошла, - и брат Лоренцо
Нас исповедует и обвенчает.
Вот за труды тебе.

Нет, ни за что!

Возьми, возьми!

Так нынче под вечер? Придет, придет!

Ты у ворот монастыря постой,
И мой слуга придет к тебе туда
С веревочною лестницей: сегодня
По ней на мачту счастья моего
Взберусь я смело под покровом ночи.
Прошу, будь нам верна. Вознагражу я.
Прощай; привет мой госпоже твоей.

Дай бог вам счастья. Но, синьор...

Что скажешь?

Надежен ли слуга ваш? Говорят -
Тогда лишь двое тайну соблюдают,
Когда один из них ее не знает.

Ручаюсь за него - он тверд как сталь.

Прекрасно, синьор. Моя синьора - прелестнейшая девица. Господи,
господи, когда она была еще малюткой несмышленой... Да, есть в городе один
дворянин, некий Парис: он охотно бы подцепил ее, да она-то, голубушка моя, -
ей приятнее жабу, настоящую жабу увидеть, чем его. Я иной раз подразню ее -
скажу, что, мол, граф Парис - как раз для нее жених; так, верите ли, она,
как услышит, так белей полотна станет. А что - "розмарин" и "Ромео" с одной
буквы начинаются?

Да, кормилица, с одной и той же буквы Р.

Ох, шутник! Рррр - это собачья буква... Нет, нет, я наверно знаю, что
они с другой буквы начинаются, потому что она такие нежные стишки сочиняет
про вас и про розмарин, что вам бы любо было послушать.

Кланяйся же своей госпоже.

Тысячу раз поклонюсь.
Ромео уходит.
Пьетро!

Что угодно?

Пьетро, бери мой веер и ступай вперед.
Уходят.

Входит Джульетта.

Послала я кормилицу, как только
Пробило девять. Через полчаса
Она мне обещала возвратиться.
Быть может, не нашла его? Но нет!
Она хромая, а любви послами
Должны бы мысли быть, что в десять раз
Летят скорее солнечных лучей,
Когда они с холмов сгоняют сумрак.
Недаром быстролетные голубки
Всегда несут Венеры колесницу,
А крылья Купидона - легче ветра.
Достигло солнце самой высшей точки
В дневном пути; и с девяти до полдня
Три долгие часа прошли - ее ж
Все нет. О, если б знала страсть она
И молодая кровь бы в ней кипела,
Тогда она летала б точно мячик:
Мои слова к нему ее бросали б,
Его слова - ко мне.
Но старый человек - почти мертвец:
Тяжел, недвижен, бледен, как свинец.
Ах, вот она!
Входят кормилица и Пьетро.
Кормилица, голубка!
Ну что, видала? Отошли слугу.

Пьетро, жди у ворот.
Пьетро уходит.

Ну, дорогая, милая!.. О боже!
Что ты глядишь так строго? Все равно,
Коль весть плоха, скажи ее с улыбкой;
Коль хороша, то музыки отрадной
Не порти мне, играя с мрачным видом.

Устала я, дай мне передохнуть.
Ох, косточки болят! Ну и прогулка!

Ах, отдала б тебе свои все кости
Охотно я за новости твои.
Но говори - скорей, прошу, скорее!

Куда спешить? Не можешь подождать?
Ты видишь - дух едва перевожу я?

Однако у тебя хватает духу,
Чтоб мне сказать, что ты дышать не можешь.
Ведь объяснения твои длиннее,
Чем весть сама, с которой ты так медлишь.
Хорошая ль, дурная ль весть - ответь.
Скажи хоть это - и согласна ждать я.
Одно скажи - дурна иль хороша.

Нельзя сказать, чтобы выбор твой был удачен; не умеешь ты разбираться в
людях. Ромео... Нет, я бы его не выбрала... Правда, лицом он красивей любого
мужчины, а уж ноги - других таких не найти. А плечи, стан - хоть об этом
говорить не полагается, но они выше всяких сравнений. Нельзя сказать, что он
образец учтивости... но ручаюсь - кроток, как ягненочек. Ну, иди своей
дорогой, девушка, и бойся бога. А что - у нас уж пообедали?

Нет, нет, - но это все давно я знаю...
А что про нашу свадьбу он сказал?

О господи! Вот голова болит!
Трещит, как будто хочет разломиться.
А уж спина моя, а поясница...
Не грех тебе кормилицу гонять?
Ведь так меня ты насмерть загоняешь!

Как жаль мне, что неможется тебе.
Но, милая, голубушка, родная,
Скажи - что мой возлюбленный сказал?

Ну, вот что ваш возлюбленный сказал...
Как человек учтивый, благородный
И честный, поручусь... Где ваша мать?

Где мать моя? Как - где? Конечно, дома.
Да где ж ей быть? И что ты отвечаешь
Так странно: "Ваш возлюбленный сказал,
Как честный человек, - где ваша мать?"

Ах, матерь божия, что за горячка!
Так вот моим больным костям припарка?
Ну что же, делай все сама вперед.

Уж рассердилась! Что сказал Ромео?

На исповедь ты отпросилась нынче?

Да.

Ступай же ты на исповедь: у брата
Лоренцо в келье будет ждать жених,
Чтобы тебя своей женою сделать.
А, кровь так и прихлынула к щекам!
Ступай же в церковь. Я - другой дорогой
Пойду за лестницей; по ней твой милый
В гнездо взберется к пташечке впотьмах.
Из-за тебя несу хлопот я бремя:
Но и тебе хлопот настанет время!
Ну, мне обедать, а тебе - идти.

Идти к блаженству. Добрый друг, прости!
Уходят.

Входят брат Лоренцо и Ромео.

Пусть небо этот брак благословит,
Чтоб горе нас потом не покарало.

Аминь, аминь! Но пусть приходит горе:
Оно не сможет радости превысить,
Что мне дает одно мгновенье с ней.
Соедини лишь нас святым обрядом,
И пусть любви убийца - смерть - придет:
Успеть бы мне назвать ее своею!

Таких страстей конец бывает страшен,
И смерть их ждет в разгаре торжества.
Так пламя с порохом в лобзанье жгучем
Взаимно гибнут, и сладчайший мед
Нам от избытка сладости противен:
Излишеством он портит аппетит.
Люби умеренней - и будет длиться
Твоя любовь. Кто слишком поспешает -
Опаздывает, как и тот, кто медлит.
Входит Джульетта.
Вот и она. Подобной легкой ножке
Не вытоптать вовеки прочных плит.
Любовники пройдут по паутинке,
Что в легком летнем воздухе летает, -
И не сорвутся. Суета легка!

О мой отец духовный, добрый вечер.

За нас обоих поблагодарит
Тебя Ромео.

И ему привет мой,
Чтобы не даром он благодарил.

О, если мера счастья моего
Равняется твоей, моя Джульетта,
Но больше у тебя искусства есть,
Чтоб выразить ее, - то услади
Окрестный воздух нежными речами.
Пусть слов твоих мелодия живая
Опишет несказанное блаженство,
Что чувствуем мы оба в этот миг.

Любовь богаче делом, чем словами:
Не украшеньем - сущностью гордится.
Лишь нищий может счесть свое именье;
Моя ж любовь так возросла безмерно,
Что половины мне ее не счесть.

Идем, идем, терять не будем время,
Вдвоем вас не оставлю все равно,
Пока не свяжет церковь вас в одно.
Уходят.

Входят Меркуцио, Бенволио, пажи и слуги.

Прошу тебя, Меркуцио, друг, уйдем:
День жаркий, всюду бродят Капулетти;